Меня дразнили из-за моей мамы
Айгар (27 лет) родом из окрестностей Таллинна. Его страстью, интересом и хобби всегда была музыка, он пел с раннего возраста и в течение десяти лет был певцом в хоре мальчиков.
Мать воспитывала мальчика одна. Все, что Айгар знает о своем отце, которого он видел только на одной фотографии, — это то, что он был не из Эстонии.
В школе Айгар всегда получал четверки-пятерки в четверти, но с первого класса страдал от издевательств. Почему? «Меня дразнили из-за моей мамы, потому что у нее была определенная репутация в этой крошечной деревне, где все знали всех. Мне говорили, что моя мама сумасшедшая. Она и правда вела себя тогда довольно своеобразно, была порой вербально агрессивной, легко раздражалась, но сама себе в этом не признавалась. Она по-своему защищала меня, заступалась за меня, но другие дети воспринимали ее поведение как атаку на них. Она ведь хотела как лучше, когда провожала меня в школу и встречала по возвращении, но она не понимала, что в какой-то момент мне это стало уже не нужно, я был достаточно большим. А другие все комментировали. В то же время я еще не понимал всего происходящего, потому что в детстве домашняя жизнь кажется нормальной, даже если это не так. Ты просто думаешь, что и у всех остальные тоже так».
В возрасте 13 лет мальчик решил сменить школу, чтобы покончить с издевательствами над собой, заменив почти весь свой местный круг общения. Поскольку его товарищи по хору и друзья, с которыми он встречался 2–3 раза в неделю на репетициях, жили в Таллинне, Айгар тоже выбрал столицу и поступил в 8-й класс одной из таллиннских школ в центре города. Травля закончилась, Айгар смог восстановить свою репутацию, игнорируя тень прошлого.
Рождение младших сестры и брата внесло большие изменения в жизнь Айгара. К этому времени в семье появился отчим. С его приходом финансовая ситуация в семье сначала улучшилась на год, но вскоре он потерял работу из-за проблем с алкоголем и стал вести себя агрессивно, что сделало жизнь семьи экономически, физически и эмоционально еще более трудной, чем когда-либо.
В поле зрения службы защиты детей в 16 лет
Хотя и безработный и пьяный отчим, и мать вели себя порой агрессивно, мать неоднократно вызывала полицию на Айгара, утверждая, что сын нападает на нее — свою мать. «Я никогда не поднимал руку на свою маму, кроме как в целях самозащиты. Я запирался в своей комнате, чтобы мама не могла причинить мне боль, бить меня всем, до чего могла дотянуться. В то время я даже не понимал, что это было домашнее насилие, я был так молод и так глубоко погружен в мир музыки», — вспоминает Айгар. Только позже, уже будучи взрослым, работая в Детской деревне SOS и узнав истории детей, Айгар осознал, что это было именно насилие. Понял он и то, что его детство было точно таким же — полным насилия.
«Мама вела себя так, чтобы дисциплинировать меня. Только недавно, на моей нынешней работе, я узнал, что это далеко не дисциплина. Это был просто случай неумелости и наказания, который пришел из детства моей матери, — говорит Айгар. — Мои оценки не всегда были четыре-пять, как хотелось бы моей маме. Я недостаточно посвящал себя семейной жизни и, возможно, в некоторые выходные дни спал слишком долго, так что мама считала меня ленивым, — вспоминает Айгар. — Самым большим желанием мамы было, чтобы семья была вместе — эту фразу она произносила неоднократно, — добавляет он. — Она не понимала, что даже если я уеду на какое-то время, я все равно вернусь. И что именно ее поведение отталкивало меня от нее».
Айгар попал в поле зрения службы защиты детей, когда на него накопилось уже восемь полицейских повесток, и полиция была склонна верить маминой версии произошедшего. «Сотрудники службы защиты детей посетили нас дома и объяснили мне, что мнение полиции может навредить мне в будущем и что мне, возможно, будет лучше жить в другом месте, — говорит Айгар.
— Последний визит полиции был особенно трагикомичным и заставил меня серьезно задуматься о сотрудничестве с органами защиты детей, которыми мама всегда пугала меня с раннего возраста («Если ты не будешь себя хорошо вести, придет опека и заберет тебя в детский дом!»). Это было летнее субботнее утро, мама пекла на кухне пирог и послала меня за чем-то в магазин. Я задержался в магазине, мама психанула, бросила в меня тесто и вызвала полицию. И вот я стоял перед полицейскими, весь в тесте, и думал, не достаточно ли этого, чтобы они увидели, что моя мама манипулирует ими», — Айгар не понимает, почему полиция не помогла ему в то время.
Чемодан из окна
Наступила осень, Айгар собирался поступать в 10-й класс, а на горизонте маячила поездка с хором в Грецию. Чемодан уже был собран для поездки, когда возникло очередное недопонимание с мамой. «Мама ожидала, что я в какой-то степени возьму на себя роль отчима, который к тому времени ушел из семьи, и буду помогать присматривать за младшей сестрой. Конечно, я помогал время от времени, но поскольку меня часто не было дома и в старших классах была большая нагрузка, я не мог вкладывать в семью так много, как хотелось бы маме. В общем, в какой-то момент мама разозлилась, взяла мой чемодан и выбросила его в окно со словами: „Раз ты так себя ведешь, ты в эту поездку не едешь“. Я знал, что не делаю ничего плохого. Я принес чемодан со двора и проигнорировал маму».
Когда служба защиты детей наконец пришла за Айгаром, его мать заплакала и отказалась отдать ему ID-карту, которая нужна была для поездки за границу с хором. В конце концов документ был найден, а Айгар доставлен в приют. Чемодан остался со мной, поездка в Грецию не была отменена. «В приюте было очень спокойно, хотя многие дети вели себя как хулиганы, и со мной тоже обращались как с хулиганом. Еда была водянистой и пресной, а по стенам размазаны козявки», — вспоминает Айгар о жизни в приюте.
Когда Айгар вернулся из Греции, специалист по защите детей рассказал ему о приемной семье в Кейла. Но Айгар отказался от предложения переехать туда и вернулся домой в светлой надежде, что отношения с матерью могут наладиться. «Я хотел дать ей еще один шанс, потому что искренне верил в нее», — говорит он. Несколько месяцев все было хорошо, но потом все вернулось на круги своя, насилие вернулось, и в январе Айгар обратился за помощью в службу защиты детей, и его забрали из семьи.
Переезд в приемную семью
«В итоге я отправился в ту приемную семью в Кейла. Они дождались меня, — вспоминает Айгар. — Я был уже немного знаком им, так как их дочь училась в той же школе на пару классов старше, а их сын пел со мной в одном хоре — какое счастливое совпадение!
Мать была расстроена и обвиняла всех остальных — службу защиты детей, приемную мать и меня — в том, что они причинили ей такую боль. Но у меня была только одна цель — закончить школу. Я получил этот шанс в приемной семье. Я также получил собственную комнату и возможность продолжать петь в хоре. Мама не навещала меня там в течение этих трех лет, да я и не ждал ее. Я позволил своей матери играть с моим доверием в разы больше, чем другим, — признается Айгар, который считает, что недоверие к людям — это его наследие от матери. — Я всегда даю людям шанс ошибиться, но где-то на третий раз доверие начинает таять. Но даже после утраты доверия еще остаются вера и надежда, что однажды оно может быть восстановлено».
Проверка границ
Как ведет себя ребенок, когда попадает в приемную семью? Сперва он начинает испытывать границы, чтобы увидеть, насколько далеко он может продвинуть свою зону комфорта. Тогда от приемной семьи, матери или отца, зависит, где будет проведена черта, и эта черта очень нужна. «Достигнув совершеннолетия, я также начал петь в мужском хоре. Помимо крупных выступлений и мероприятий, были также встречи и праздники в компании более опытных товарищей по хору. Эти события сопровождались алкоголем, которого у меня раньше не было. Однако это создало благодатную почву для чрезмерного потребления алкоголя, что закончилось недовольством приемной мамы, когда иногда вечером я не успевал на последний поезд в Кейла. Мои знания в области ведения домашнего хозяйства были очень ограниченными, и я не привык убираться в таком большом доме: до этого я жил в двухкомнатной квартире. Поэтому для меня было естественным делать меньше, чем нужно, и тем самым обращать границы уборки себе на пользу. Однако приемная мама была очень конкретной и дала мне понять, что я вношу недостаточный вклад, после чего я исправился», — вспоминает Айгар, который признателен приемной матери за твердые границы, но в то же время и за гибкость.
В 2012 году помощь выходящим из-под замещающего попечения еще не была организована в Эстонии так, как это происходит сегодня (сегодня при вступлении в самостоятельную жизнь предоставляются услуги по поддержке самостоятельности молодых людей и продолжению учебы — ред.), но у Айгара было полно целеустремленности и силы воли. Еще в школе он начал подрабатывать почтальоном. После школы он поступил в Эстонскую морскую академию, а чтобы финансировать жизнь в общежитии и самостоятельную жизнь, он стал заниматься прямыми продажами в торговых центрах, продавая пакеты электроэнергии. Через несколько лет ему выпала возможность в течение трех месяцев шлифовать свой английский язык и навыки продаж, продавая книги в компании Southwestern Advantage в США.
Детская деревня SOS
Последние два года Айгар работает воспитателем в кейлаской Детской деревне SOS. С осени этого года он работает в качестве социального педагога для молодых людей в возрасте от 14 до 18 лет, пришедших из детских закрытых интернатных учреждений (kinnise lasteasutuse teenus или KLAT – ред.) или тех, кто относится к целевой группе данной услуги, но в еще не находился в этом учреждении. Это новая услуга для молодых людей, которые стали жертвами психологического или физического насилия, потеряли одного или обоих родителей и затем оказались на замещающем попечении.
«Из-за тяжелой травмы эти молодые люди искали утешения как в алкоголе, так и в наркотиках, что повредило их психическому здоровью. Кроме того, их проблемы также являются результатом того, как они научились защищать себя в предыдущей жизни. Все начинается в семье: родители не оказывали им поддержки или полностью отталкивали их. Они были как „одинокие бойцы“. Мы держим их в группе, чтобы они могли видеть других людей с похожим опытом и больше не чувствовали себя одинокими. Большая задача — восстановить их уверенность, научить их тому, что лучшая защита — это не нападение, а сотрудничество. Мы исповедуем подход травмопедагогики: учитываем их опыт и работаем над тем, чтобы придать им внутренние силы, чтобы им не нужно было оставаться в закрытом учреждении. Как и у учреждения KLAT, одной из наших целей является получение молодыми людьми основного образования», — говорит Айгар.
Айгар понимает молодых людей благодаря своему опыту и проявляет гибкость: «Это работа не для всех, но ей можно научиться, не обязательно родиться с такими навыками», — объясняет он. Приемным родителям действительно необходимы подобные знания, пусть и не столько строго по травмопедагогике, но в достаточном объеме, и они могут получить их, пройдя тренинг PRIDE в Институте развития здоровья (предварительное обучение PRIDE включает в себя дискуссии, упражнения, ролевые игры и тренинги, позволяющие продумать свое желание и готовность стать приемным родителем — попечителем, опекуном или усыновителем. Цель базового обучения PRIDE — в рамках тематических курсов предоставить поддержку и возможность саморазвития семьям, которые уже воспитывают ребенка, рожденного от других родителей — прим. ред.)
Могут ли взрослые помочь сломленным детям? «Да, конечно, но это не только ответственность приемной семьи или детского дома. Психологи и терапевты обязательно должны прийти на помощь, — говорит Айгар. — Работа с молодыми людьми в SOS похожа на портняжное дело, ведь каждый ребенок, каждый случай — такие разные. Было бы очень просто, если бы деньги могли исправить все с помощью одной понятной формулы. Деньги позволяют оказывать больше поддерживающих услуг, но они не заменят человека», — говорит Айгар.
Пальмы, кошки и спутница жизни
В настоящее время Айгар доволен своей жизнью: его дом в маленьком эстонском городке, полный экзотических растений (кокосовые и финиковые пальмы, манговые деревья, банановые деревья, лианы пассифлоры, орхидеи, драконовые деревья и ананасы), спутница жизни и две кошки: одна — из приюта, другая — спасенная с улицы. Айгар планирует продолжать работать в Детской деревне SOS, и он всегда готов поддержать своих брата и сестру, которые по-прежнему живут с матерью. По его словам, семья сегодня находится в контакте с местным работником по защите детей, который наблюдает за ситуацией и поддерживает их.
«Не сказать, что у моих брата и сестры дома все на 10 баллов из 10, но благодаря поддержке службы защиты детей их положение улучшилось с 3 до 7 баллов, и даже это уже огромный прогресс, это позволяет им расти вместе со своей родной матерью», — говорит Айгар.
Текст и фото: Силья Оя, Департамент социального страхования
Надежда Леоск, Департамент социального страхования:
Ребенку любого возраста нужен надежный взрослый рядом с ним, тот, кто готов и стремится понять, кто заботится о ребенке и каждый день поддерживает его в его радостях и заботах. Потребность быть услышанным для каждого ребенка столь же жизненно важна, как и для взрослого: она обеспечивает чувство благополучия. В свою очередь, разумно установленные границы и правила помогают детям лучше понимать мир и чувствовать себя в большей безопасности.
Решение открыть свое сердце и свой дом для ребенка из другой семьи — это очень серьезное и ответственное решение. Каждый, кто вступает на этот путь, должен признать и принять, что у каждого ребенка своя история и свой опыт потери, а часто и травмы. Ребенку требуется много поддержки и понимания, чтобы справиться с ситуацией, расти, развиваться и стать независимым. Вот почему подготовка семьи имеет решающее значение. Также важно, чтобы семья не оставалась один на один с возможными вопросами и проблемами, связанными с воспитанием ребенка. Местный работник по защите детей является важным партнером для семьи; кроме того, семья получает консультации и услуги от организаций, оказывающих поддержку. Важно помнить, что в центре внимания находится ребенок и его голос. Айгар дает нам важное послание: замечайте, слушайте и доверяйте ребенку! Например, есть телефон помощи детям 116 111, куда каждый может позвонить круглосуточно, в том числе анонимно.
Сегодня около 800 детей разного возраста растут в учреждениях замещающего попечения, т.е. в семейных и замещающих домах (ранее известных как детские дома). Ежегодно около 250 детей изымаются из своей родной семьи; более половины из них нуждаются во временном или долгосрочном замещающем попечении. К счастью, у нас есть заботливые семьи, которые открыли свои сердца и двери своего дома для этих детей. Однако детей, нуждающихся в замещающем попечении, в семье, — в разы больше.
Если вас интересует вопрос замещающего попечительства или вы рассматриваете возможность стать приемным родителем, узнайте больше на сайте www.hoolduspere.ee. Здесь вы найдете истории на эстонском и русском языках молодых людей и приемных родителей, а также советы профессионалов в этой области и все необходимые контакты. Если у вас есть вопросы, вы всегда можете позвонить по номеру справочного телефона Департамента социального страхования по вопросам замещающего попечительства 655 1666 или написать по адресу asendushooldus@sotsiaalkindlustusamet.ee, а также обратиться к работнику службы защиты детей по месту вашего проживания или к специалистам опорных организаций.
